Ветер с Востока – но в направлении «Север – Юг»

В конце мая лидер Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов и президент Ирана Эбрахим Раиси провели переговоры в Тегеране. Казалось бы, локальную встречу, вопреки скромным ожиданиям наблюдателей, по итогам вполне можно назвать стратегической.

Прежде всего, она стала ещё одним подтверждением того, что Туркменистан, многие годы предпочитавший оставаться в тени, возвращается не только в региональную, но и в глобальную экономику, и, как следствие – в политику. Среди главных тем для переговоров было стимулирование евроазиатского транзита через Туркменистан.

Лидер Туркменистана, незадолго до того в Москве прямо показавший готовность к сближению с ЕАЭС, рассчитывает, что туркменский бизнес может получить свободный выход на иранские порты в Персидском заливе, а главным образом на побережье Индийского океана.

Каких-либо официальных документов по этому вопросу не подписано, но предварительные договорённости сомнений не вызывают. Стороны готовы в ближайшее время совместно проработать проблемные инфраструктурные вопросы этого коридора, точнее – туркмено-иранского (восточного) сектора международного коридора «Север – Юг».

Подробности письмом

Подключение Туркменистана к этому коридору принципиально выгодно всем, вплоть до России, причём по целому ряду причин, среди которых сырьевой потенциал республики – далеко не главная.

Во-первых, иранские порты на побережье Индийского океана соединены железными дорогами с Туркменистаном по меньшему расстоянию, чем с железными дорогами Азербайджана: разница здесь в 25–30 %.

Во-вторых – Иран в последние годы делает стратегическую ставку в международном грузотранзите именно на эти свои порты: Бендер-Аббас, Бендер-Бешехти, Джаск, Чабахар. А не на свои порты в бассейне Персидского залива, от которых до Индийского океана – через Ормузский пролив – от 160 до 330 миль.

В-третьих, Ормузский пролив – выход из Персидского залива в любой момент могут заблокировать США с Великобританией, ввиду известного характера их взаимоотношений с постмонархическим Ираном. Причём «эпизоды» с блокированием этого пролива уже случались, и риск повтора таких ситуаций сохраняется.

Наконец, в-четвёртых, некоторые участки Ормузского пролива периодически оспаривают Иран с Оманом.

Все эти факторы, разумеется, учитывает туркменская сторона, продвигая именно свой, точнее – туркмено-иранский, маршрут коридора «Север – Юг».

В плюсе – ещё и Пакистан

Кроме того, следует учитывать всё более активное экономическое сотрудничество Туркменистана с Пакистаном, который, как мы уже писали, тоже готов принимать участие в проекте «Север – Юг», а не только в международном коридоре «Восток – Запад – Восток», инициированном Китаем.

Напомним, маршрут последнего: КНР – Пакистан – Иран – Турция – Балканы. Несложно понять, что кратчайшее расстояние между Туркменистаном и Пакистаном «обеспечивает» Афганистан, но по понятным причинам трансафганский маршрут слишком рискован.

Немалые риски в стране, контролируемой «Талибаном», имеют место не только для Ашхабада с Исламабадом. Именно поэтому для Туркмении предпочтительнее выход на железные дороги и порты Пакистана через восточный Иран.

По мнению Аркадия Иванова, директора по развитию «Трансазия логистик», Туркменистан «хочет «затянуть» на свою территорию транзит грузов из Центральной Азии и России, создав конкуренцию с Азербайджаном. Таким образом «Туркменистан через МТК «Север – Юг» становится воротами Центральной Азии для выхода на мировые рынки.

О тарифах не спорят?

На туркменском участке железной дороги (имеются в виду две железные дороги из Туркмении в Иран. – Прим. ред.) автомагистрали и перевалочные порты уже на 50 % снизили цены на обслуживание, но для дальнейшего развития нужно как можно больше льгот и преимуществ. Желательно и со стороны Ирана.

В настоящее время об этом и ведутся переговоры, такие как майские между лидерами Ирана и Туркменистана. Уточним, что, по имеющейся информации, темой уточняющих детали переговоров помощников Г. Бердымухамедова и Э. Раиси были транзитные расценки. Как известно, в Иране они пока выше, чем в Туркменистане и Азербайджане.

Туркменский вариант, сориентированный на иранские порты на побережье Индийского океана, всё более привлекателен и для России. Это обусловлено также усилением с осени 2022 года напряженности между Азербайджаном и Арменией. Вместе с полным набором прочих негативных последствий, конфликт снижает конкурентоспособность азербайджано-иранского варианта «Север – Юг».

Этот вариант, как известно, включает железнодорожный маршрут Ленкорань – Астара – Решт – Казвин, далее на иранские порты Персидского залива. Строительство отрезка Астара – Решт, напомним, в мае согласовали главы Росси и Ирана.

В результате, Россия, Казахстан, Туркменистан и Иран в конце декабря 2022 года договорились о применении в 2023 году пониженных ставок (на 16–20 %) на перевозки контейнеров по восточной ветке «Север – Юг»: РФ – Казахстан – Туркменистан – Иран в обоих направлениях.

При этом 20-процентная скидка действует при использовании казахстано-туркменского железнодорожного перехода Болашак/Серхетяка вдоль Каспийского побережья: это кратчайший железнодорожный маршрут, в том числе из РФ, через Центральную Азию в Иран и далее в Пакистан – Индию.

Все эти льготы намечено продлить после 2023 года на неограниченный срок. В свою очередь, к 2025–2026 гг. пропускную способность ирано-пакистанской железной дороги (Захедан – Нок-Кунди) планируется увеличить более чем на треть.

Вкупе с 30-процентным увеличением мощностей примыкающих к ней портов, опять же, в бассейне Индийского океана: Джаск, Бендер-Аббас, Бендер-Бешехти, Чабахар (Иран), Гвадар и Ормара (Пакистан). Таким образом, Трансперсидский перекресток активно смещается в бассейн Индийского океана.